- Тебе точно пора?
- Представление вот-вот начнется, о чем ты. Эй, отпусти! Перестань, я сказала! Ну же…
Хихикая, Шазра выскользнула из кольца рук. Глабрио- молодой имперец, улыбаясь, оперся о дверной косяк, с удовольствием глядя как зардевшаяся редгардка, стоя на улице, оправляет на себе одежду- оправлять там было особо нечего, это были скорее вынужденные суетливые движения, чтобы заполнить неловкую паузу перед прощанием.
- Придешь на меня посмотреть?- Шазра наконец подняла глаза на Глабрио.- Можешь даже не платить.
Идиотская шутка. Но юноша улыбнулся еще шире:
- Я буду тебя ревновать.
- Ерунда какая. Впрочем, как хочешь, конечно. Спасибо, что пустил переночевать.
- Ты можешь прийти снова. Мой хозяин вернется лишь послезавтра, лавка в нашем распоряжении.
У Шазры упало сердце. Вот оно, начинается. И как объяснить, что он, Глабрио, чудесный парень, и не его беда, что он нищий сирота на побегушках у торговца сукном, и что для них обоих будет лучше не привязываться друг к другу? С площади донеслись нарастающие звуки барабанов и присоединившейся к ним лютни, и тихий стонущий голос совести разом потух под рокотом паники: представление началось.  Успев крикнуть  имперцу через плечо «увидимся!» (звучит чудесно: ни к чему не обязывает и в тоже время вполне себе обнадеживающе), девушка сорвалась с места в каменные коридоры улиц.
Опоздать на представление! Эльберот бы убил ее за такое. Но это случилось бы в другой, такой далекой, прошлой и словно призрачной жизни. В этом же отрезке времени Шазра была сама себе руководитель и соуправляющей цирком. Цирком…Свиньи неблагодарные! Она достала им реквизит, исколола пальцы об иголки- ваяя подобие костюмов, переделала под новых артистов старую программу, что была в Хаммерфелле, так, чтоб каждому было комфортно, а они все ноют, сколько она с ними не нянчись. Даже наоборот: чем больше Шазра уговаривала и успокаивала каждого члена труппы в отдельности, тем больше каждый начинал капризничать и требовать для себя лучших условий, денег, при этом отлынивая от тренировок и явно халтуря на выступениях.  Редгардка перешла на шаг: злость поднялась в ней новой волной. Зачем и ради чего бежать? Они уже начали. Вот и посмотрим, как труппа справится без нее и дальше. Да, точно! Шазра вскинула подбородок, радуясь своей маленькой мести. Сраные циркачи накануне довели ее до белого каления, поэтому-то она ушла искать утешения у Глабрио. Может, действительно стоило остаться с ним? О, нет. Тогда уж лучше стоило остаться с Эльберотом и плыть в Скайрим.
И снова Шазра помянула босмера добрым словом: как этой маленькой сморщенной желтой крысе удавалось держать в узде коллектив в два раза больше? Его все боялись. Никто точно не знал, на что босмер способен, а проверять не хотелось. Кроме того, он умел угодить каждому, не потеряв своего. Но как? Как это все возможно?
В раздумьях девушка вышла на площадь. Народу было неожиданно много- точно, праздник же, будь он неладен! Шазра засомневалась, насколько правильно кидать свой же цирк в такой день, но обида взяла свое. Справятся сами, раз такие умные. А если нет, то после умерят свой гонор и встретят ее распростертыми объятиями. Музыка стала громче, из толпы послышались одобрительные возгласы: видимо, на подмостки все-таки кто-то, да вышел. Интересно, кто такой смелый? Ничего не видно из-за спин! Шазра влезла на каменную ограду и, балансируя, пошла по ней, желая подобраться хоть немножечко ближе к сцене.
- Это мой танец! Мои веера! Мои огненные веера, дрянь! - заорала Шазра, увидев, как на подмостках извивается бретонка.
Нога соскользнула с каменной кладки, и Шазра поняла, что летит вниз. К удивлению, нос столкнулся не с оградой, а чем-то более-менее мягким, но уже в следующее мгновение новый удар- о землю, впрочем и здесь что-то смягчило ей падение. Или кто-то, если судить по доносившейся откуда-то с боку брани...

Отредактировано Шазра (2022-12-19 18:33:48)

Светлое голубоватое мерцание в глубине колючих веток кустарника было непросто завораживающим, оно было чем-то до боли родным и знакомым, но вместе с тем ужасно далеким- словно воспоминания из детских снов. Детских снов… Там, в выцветшей палатке под порывами зарождающегося раскаленного ветра, который гнал перед собой песок, покрывая плотным одеялом все живое вокруг…
Шазра выбросила руку и цепко схватила сферу. Гладкая поверхность странным образом холодила пальцы, разгоняя навеянный своим огоньком пустынный мираж. Девушка нахмурилась и полезла назад, но колючий кустарник так просто отпускать не хотел: прядь волос зацепилась за ветку и полезла из туго убранной косы. Шазра ойкнула, но вовремя сообразила, что дергаясь, лишь больше запутывается в колючках, но просить этого данмера, который так удачно смягчил ей падение, вытащить ее шевелюру из кустов- было для Шазры не самым лучшим продолжением знакомства. Поэтому, нащупав свободной рукой ветку, где застряли волосы, редгардка немного повозилась, но сломала вредный сучок.
Выбравшись, наконец, на полянку, девушка была озабочена больше своим внешним видом нежели найденной сферой, поэтому рассеянно сунула ее в требовательно раскрытую ладонь мера и также рассеянно поднялась с его помощью на ноги, попутно вытаскивая сломанную ветку из волос. Данмер, меж тем, трещал без умолку.
- Так, стоп! Слишком уж ты быстрый парень, я смотрю.
Шазра раздраженно отбросила ветку назад в кусты и высвободила кудри из того, что совсем недавно было аккуратной косой, и впервые прямо взглянула на данмера, беззастенчиво разглядывая того с ног до головы. Плут и прохвост читалось с первого взгляда, но Шазра не возражала, даже наоборот: она была заинтригована попавшимся ей персонажем. Без лишней брани, не облапал, скабрезностей не отпустил, подняться помог, да еще «сэрой» назвал- такое обращение с собой она встречала редко.
- Быстрый, но впервые я говорю это мужчине комплиментом,- усмехнулась танцовщица своим обычным голосом, отбросив излюбленную томную манеру. – Мне нравится твой деловой подход и прямые вопросы, еще бы представился- цены бы тебе не было. Я вот- Шазра. И нет, я не из семьи местных торговцев специями- ты правда думаешь, что вот так выглядят торговцы специями? Да? Редгардские, к тому же? Да мои братья меня бы живьем закопали за такое декольте. – Она рассмеялась и отвела взгляд.- Кхм… Если ты сидел на заборе, то наверняка смотрел представление. Это мой цирк, чтоб ты знал. Мы пару месяцев как прибыли прямиком из Хаммерфелла. Так что да, милый, я знаю, что это у тебя в руке такое. И более того- кому можно это продать: я за две недели тут в городе успела обзавестись полезными знакомствами среди… поклонников моего творчества, скажем так. И видят боги, в другой момент помогла бы тебе и за «спасибо», но не сейчас, когда живот к спине от голода прилип, а на мне еще вся труппа висит. Так что либо соглашайся делиться сладыш, либо помоги мне влезть обратно на забор и счастливо оставаться.
Она снова подняла глаза и с независимым видом, так же, как и Данель, оперлась об ограду. Шазра догадывалась, что, возможно, выглядит и звучит не слишком убедительно: свалившаяся буквально с неба молоденькая девчонка- владетельница цирка, да еще знающая, как повыгодней продать таинственный артефакт. Она и сама в себе была не уверена, но голод был сильнее страха, да и возможность неплохого и быстрого заработка без перспективы раздвигать перед кем-то ноги крайне манила. «Во имя Сатакала, что делать, если откажется? Выхватить эту штуку и убежать? Упасть на колени и просить о помощи?.. Проклятье!».
- Не жмоться, - уже совсем мягко произнесла танцовщица.- Половину не отберу, обещаю.

Обаятельная, без намека на скабрезность, улыбка, взгляд, в котором не было животного интереса, вовремя подставленные руки, плечи- ради помощи и, немного, позерства, но никак не из желания мимиходом облапать- все это крайне смущало Шазру в Данеле. Общаться с мужчинами наравне, без постоянного кокетства и строенья глазок, танцовщица умела плохо, так как все равно в душе постоянно ожидала подвоха и, совести ради, в девяти из десяти случаев в конечном итоге оказывалась права.
Лавирование сквозь густой людской поток избавило от необходимости вести неловкую для нее беседу, лишь однажды на вопрос нового знакомца о том, почему она сама не выступает на сцене, Шазра кратко бросила через плечо, что управление цирком оказалось несколько сложнее, чем думалось изначально, но там, дома, в Хаммерфелле, взглянуть на ее танец сбегались люди и меры со всего побережья.
Выбравшись с площади, Шазра вдруг поняла, что еще было прекрасного в Хаммерфелле: климат. Без плотного кольца толпы вокруг себя редгардка очень явно ощущала вечернюю прохладу грядущей осени. Она поежилась, с сожалением вспомнив, что впопыхах оставила свой цветастый платок у Глабрио, и теперь, хочешь- не хочешь, предстоит за ним вернуться. После того, как обсудит дела с Данелем, конечно. Его предложение отправиться в самую дорогущую таверну города вызвало в Шазре такой же ступор, как и все данелево поведение в целом. Непонятно. Приглашает? Или ляпнул наобум первое название, которое вспомнил? По внешнему виду данмера не сказать, чтобы он был завсегдатаем таких заведений, посему Шазра решила, что Данель просто ошибся в названии, но спорить не стала. На стакан теплого пряного вина она деньжат у себя найдет, а поесть сможет и потом как-нибудь. У того же имперца, например, когда пойдет забирать свой платок. Кусок хлеба у него найдется уж точно, а пока главным было желание хоть как-то согреться.
Но стоило лишь войти в освещенный зал «Дуба и патерицы» и сесть за стол, как планы Шазры мигом изменились.
- У вас есть…штуки такие с кремом? Круглые? Пи…пирожные?- неуверенно спросила она на общем наречии. И, получив утвердительный ответ засияла не хуже сферы.
- Я очень люблю сладкое,- по-детски наивно пояснила Шазра Данелю, барабаня в нетерпении ладонями по столу, - у нас они совершенно другие, в основном вяленые и засахаренные фрукты с орехами, а тут… меня угостили в одном господском доме….это чудо какое-то! О, смотри, уже несут!
Вкусная еда, тепло очага, веселый гомон собравшихся в таверне жителей города сделали свое дело: девушка наконец-то смогла расслабиться и перестать думать о том, как себя вести.
- Двадцать процентов так двадцать, щедрый ты мой,- с набитым ртом ответила Шазра на предложение данмера о плате за ее посредничество.- Что за ягоды такие? Это будут мои любимые ягоды! Пресвятая чешуя Сатакала, это восхитительно. Ах, да, сфера! Признаться, я узнала лишь камень,- она наклонилась к Данелю через стол и заговорила с невероятно заговорщицким видом,- в Хаммерфелле существовал могущественнейший Орден Рыцарей Скарабея, как никто преданный Венценосцам- истинным правителям моего народа. После очередной междоусобицы Орден то ли распался, то ли рыцари предпочли отныне скрываться- до сих пор неясно: когда города разделяет пустыня и горные цепи, то порой вообще очень сложно понять, что творится в той или иной стороне. Так вот. Я родом из семьи кочевников, и однажды недалеко от нас остановилось другое, дружественное нам племя, и отец взял меня с собой к ним лагерь. Пока взрослые приветствовали друг друга- а в Хаммерфелле это долгий и вычурный ритуал, я забрела в один из шатров. И там был меч, на лезвии которого был выгравирован- ну, как ты думаешь? Скарабей! А в рукоятке меча- ну, ну, сообразишь? Вот точно такой же камень, как в твоей сфере! Не то чтобы меч просто так у стены стоял, просто мне было пять лет и ужасно скучно одной в незнакомом месте… Но в том племени точно скрывался рыцарь! Или не очень скрывался… Никогда не спрашивала потом об этом отца, мне он так уши тогда надрал, что снова поднимать эту тему никак не хотелось.
Шазра чувствовала, как азарт внутри нее возрастает, и как расплывчатые детские воспоминания обретают вполне себе ясную форму легендарного приключения.
- Наверняка кто-то спрятал такой же камень в твоей этой сфере. Вот только не знаю, что такое эта сфера сама по себе, Данель,- продолжила рассуждать танцовщица.- Возможно, что –то двемерское, все, кто хотел стать рыцарем, отправлялись на Строс М’кай проходить испытания в двемерских руинах. Но это и неважно! Тут можно и напридумывать покрасивее, пока идем. Один из моих любовников тут на днях рассказал, что ждет в гости друга из Хай Рока- какого-то известного коллекционера, хочет удивить его и подарить что-то эдакое. Не знаю, нашел ли он свое "эдакое", но считаю, что мы с тобой должны попытаться. Так что заканчивай с элем, остроухий, и пошли. Ой, нет, ты сперва должен это попробовать, готова спорить, ничего вкуснее не ел!
Видимо решив окончательно не оставлять Данелю шанса вставить хоть слово в свою болтовню, Шазра сунула ему под нос пирожное.

«Началось», - пронеслось в голове, когда Данель положил ей на плечо руку. Хотелось торжествующе воскликнуть нечто в духе: «Ага, так и знала!», а потом посетовать на то, что не осталось кругом приличных людей и меров. В растерянности Шазра пошла по пути наименьшего сопротивления и просто щедро глотнула предложенного рома, после которого стало абсолютно все равно, где чья рука.
Ром был хорош. Удивительно хорош даже несмотря на то, как он обжег сначала горло, а затем стенки голодного желудка: Шазра еще не успела отойти далеко от таверны, а легкие воздушные пирожные уже успели сотню раз куда-то там внутри нее деться. Танцовщица сделала еще глоток, прерывая начинающееся урчание живота. Нет, знала бы она, что будет платить этот остроухий, то взяла бы себе хороший кусок мяса сверху сладостей, но да что уж теперь… Нет, все-таки, ну кто так приглашает даму! Остолоп! Как-то резко взгрустнулось, и она еще раз отпила из темной бутыли.
Кочевники употребляли алкоголь лишь в своих ритуальных церемониях, да и то по капле: никто не хотел потом мучиться жаждой, в пустыне нет страшнее беды. Зато в цирке пили часто много и без повода, но преимущественно дешевую разбавленную бормотуху; только пару раз, кажется, Шазре удалось попробовать что-то более –менее стоящее, но никогда такого ядреного, как этот сегодняшний Строс М’кайский ром.
Данель, меж тем, что-то опять говорил и говорил, на какой-то момент ей показалось, что он перешел на данмерис, потому что слова пошли совсем уж незнакомые.
- Чего, чего? Айле какие руины? Вилка камень? Так, сладыш,- бутылка перекочевала в руки Данеля, и Шазра нахмурилась то ли глядя, как он опорожняет ее содержимое, то ли правда пытаясь осознать по кусочкам созданную легенду вокруг сраной сферы,- мать, жена, душа- все звучит отлично, я сама готова купить у тебя эту штуку. Запомни, главное, что наплел. Идем, недалеко еще. Только ром отдай и обними снова, никак согреться не могу.
Это была милая безобидная ложь: по неестественно блестящим глазам танцовщицы можно было сказать, что согрелась она уже давно и более, чем достаточно, а не будь ее кожа такой темной, то Данель смог бы лицезреть еще и задорно алеющие в вечерних сумерках щеки. Шазра вновь чувствовала себя такой расслабленной и довольной жизнью, что в какой-то момент поняла, что шагает по инерции, вообще забыв, куда и зачем они оба идут. Впрочем, вскоре из-за городских ворот показались высокие острые башенки- излишне вычурные для этих мест, и танцовщица,  сходу узнав особняк, вспомнила о цели всего предприятия.
- Данель,- она честно попыталась придать своему голосу нотку собранности и серьезности.- Данель… Все будет хорошо. Ты - умный, я - красивая…сейчас…так…- Шазра немного, как ей казалось, а на деле же почти полностью обнажив грудь, распустила шнуровку своего маленького жилета. – Ты ничего не бойся, покупатель- парень со странностями, но, впрочем, богачи, что с них взять. Ему вроде как шахта принадлежит... Так что смело завышай цену до предела, поторговаться всегда успеется.
Танцовщица еще раз для храбрости приложилась к бутылке, пристально оглядела Данеля, кивнула, поднялась по лестнице и постучала в обитую железом дверь.
Некоторое время ничего не происходило, Шазра уже начинала подумывать, что они зря пришли, и что ох как зря Данель так лихо швырялся септимами в таверне, как вдруг послышался звук отодвигаемых изнутри засовов и поворачивающийся в замке ключ; дверь с характерным скрипом отворилась ровно на столько, чтобы между ней и косяком показалось из темноты до крайности хмурое лицо то ли орка, то ли просто уродливого человека. А может, и уродливого орка- скамп разбери.
- Цветок Пустыни к господину Ацилию,- грудным голосом мурлыкнула Шазра, ничуть не смутившись неприветливой физиономии.
Дверь закрылась. Танцовщица обернулась к Данелю и развела руками, мол, серьезные деньги- серьезные люди, что поделать.
- Проходи,- пробасил громила, вновь высветившись из темноты коридора. – Господин наверху.
Шазра сделала знак данмеру подождать и  направилась внутрь особняка. Осторожно ступая в полумраке, танцовщица держалась за стены, пальцы иногда ощущали рамы висящих на них картин. Она была здесь уже трижды, поэтому помнила дорогу к лестнице, и столь скудная освещенность дороги ее не беспокоила. Мало ли какие причины, чтобы сидеть без света. Свечи кончились например.
Воздух на втором этаже был неестественно тяжелый и липкий- Шазра различала запах табака, но было здесь что-то еще, от чего голова начинала гудеть, но ром по-прежнему жег кровь, и девушка шла вперед без особого страха, ориентируясь на тусклый свет, пробивающийся из дальней комнаты.
- Господин? О…
Шазра замерла на пороге, оглядываясь кругом. Господин Ацилий- «парень со странностями», как охарактеризовала она его Данелю был мужиком лет за сорок. И, если сидение без света, одинокое житье на отшибе города правда можно было отнести к причудам, то обстановка в комнате уже немного выбивалась за рамки безобидных странностей.
Имперец полуразвалился у стены на широких подушках с курительной трубкой в одной руке и полудопитым кубком в другой.  На низком столике в стороне лежали еще трубки и небольшой странного вида аппарат- так же с трубкой. Под столиком и возле россыпью валялись флаконом- с одним таким Эльберот однажды поймал кого-то у них в цирке и тотчас выгнал взашей...
- Последнее время только табак и бренди,- глухо сказал Ацилио, заметив, как растерялась в дверях Шазра. - А ты всегда появляешься вовремя, чтобы развеять мое уныние. Иди ко мне.
- Я по делу, - заплетающимся языком ответила Шазра, делая шаг по направлению к подушкам.- Там внизу данмер. Он свой, не волнуйся, давно с ним знакомы. И у него рыцарская мать души… Душная жена… -  дым заволакивал и без того пьяное сознание, девушка уцепилась за одно-единственное всплывшее в мозгу слово.- Сфера! Магическая. Ты искал что-то необычное в подарок другу. Я нашла того, кто может тебе это необычное дать.
Она опустилась на подушки- те, что были к ней ближе; обнаженной пояснице мешало что-то холодное и твердое. Шазра пошарила за спиной.
- Хаха, нож…
- Откупоривал бутыль.
- Я так и подумала.
Ацилий сделал знак появившемуся из ниоткуда еще одному бугаю.
- Зови сюда данмера.

Мягкое податливое, как сырая глина, тело вдруг начало само заваливаться на спину. Затылок тяжело, но крайне удобно упал на одну из подушек, руки раскинулись- одна прямо на пол, вторая за голову, касаясь колена Ацилия. Табачный дым из трубки мужчины клубился теперь совсем рядом, и Шазра, чувствуя вокруг себя тяжелый густой аромат, позволила себе закрыть усталые веки. Данмеры, имперцы, сфера, деньги растворялись где-то там, за этим же монотонно выдыхаемыми парами и мягкостью ярких подушек.
«Они прямо как дома, в Хаммерфелле»,- прошелестело на задворках сознания, но вдруг резкое «Здрасьте»- так, словно Данель, а это был, слава Сатакалу, он, зашел в дом не к одному из богатейших и уважаемых жителей Коррола, а завалился в компанию шахтеров в надежде на угощение в виде кружки эля, так вот это «Здрасьте» заставило все-таки открыть глаза и вспомнить, где она, и что кругом немножечко происходит.
«Богатейший и уважаемый… Ну-ну.  Да если бы они все только знали…»,  -эта мысль показалась Шазре настолько смешной, что она расхохоталась, благо в этот же момент Данель брякнул сферу об пол, и неприлично громкий смех редгардки пришелся вполне себе к месту. Все еще хихикая, Шазра перевернулась на бок, чтобы лучше видеть своего напарника. Но это оказалось очень и очень плохой идеей. И вовсе не потому, что Данель сейчас выглядел подозрительной пьяной помятой личностью, у которой в здравом уме никто ничего из рук не возьмет задаром, нет, на это Шазре было сейчас все равно, все ее внимание обратилось к своему желудку, который от резкой смены положения тела, захотел избавиться от всего, что в нем накопилось. Надо было держаться, чтобы не стошнить и окончательно не испортить всю презентацию «древнего йокданского артфакта от рыцрей скрабея».  Как только Данель закончил свою «речь», девушка исподтишка показала ему кулак.

Она уже хотела пересилить себя и, повернувшись, к Ацилию вежливо сказать, что ее друг пошутил, и что с них будет достаточно хотя бы и двести септимов вместо восьмисот нагло заявленных, но имперец ничтоже сумняшеся спокойно вручил пухлые мешочки денег.
Что это было? Сногсшибательное воровское данелево обаяние?  Ацилий был действительно укурен и пьян больше, чем они с Данелем оба вместе взятые? Сатакал поладил с Азурой? Что? Что должно было случиться, чтобы она, Шазра получила столько денег, не прикладывая никаких усилий? Не считая лихого опустошения бутылки рома, конечно.

Ацилий затянулся из трубки еще раз и отложил ее вместе с пустым кубком. В одной руке он держал теперь мерцающую сферу, разглядывая ее мутными темными глазами, пальцами другой рассеянно перебирал волосы танцовщицы.  Как бы Шазре ни хотелось спать, как бы ей ни было плохо оставаться лежать в этой комнате, в этом доме,-  где бы то ни было рядом с Ацилием, ей совершенно не хотелось. Потому что просто полежать ей не дадут, а учитывая состояние имперца, активных действий он будет ждать от нее. А она сейчас может лишь активно послать его на йоку. Девушка с благодарностью посмотрела на Данеля, который не торопился бросать ее тут одну, хоть и оба кошеля с монетами, а это немногим больше полторы тысячи септимов, были сейчас в его руках.

- Мой господин, - разлепила губы Шазра, пытаясь встать.  – Я не могу остаться, я…
Тут танцовщица поняла, что ее кудри плотно зажаты в кулаке Ацилия.
- Господин, я…
Ее стошнило. Боль от натянутых волос стала последней каплей в ярком калейдоскопе вечерних впечатлений, и организм редгардки сдался. Как ни странно, это рассмешило Ацилия. Смех имперца был похож на предсмертный старческий кашель.
- Мой нежный Цветок,- мерзко улыбнулся он, разжимая пальцы.-  Ты привыкнешь.  Возвращайся завтра вечером, у меня будет кое-что получше табака и лунного сахара. Слышала что-то о балморской сини? Думаю, ваш артефакт позволит мне раздобыть ее. Ты,- Ацилий перевел взгляд на Данеля,- раз еще здесь, то тоже получай мое приглашение. Думаю, моему другу будет интересно тебя послушать.
- Господин очень добр,- невпопад брякнула Шазра, вытирая губы о подушку. Надо эту подушку запомнить и в следующий раз сюда не садиться, а так- ничего, общей обстановки комнаты не испортит. Впрочем, танцовщица надеялась, что «следующего раза» у нее с Ацилием не будет: что такое «балморская синь» она не знала и знать не хотела. С помощью Данеля ей удалось занять вертикальное положение. Голова еще немного кружилась, но в целом Шазра чувствовала себя намного лучше. Сумев изобразить даже подобие поклона перед имперцем, она вцепилась в руку Данеля и потащила его вниз, прочь из этого жуткого места. Вдогонку летел кашляющий смех.

Громила- норд молча щелкнул засовами, отпирая дверь. Шазра отпустила своего напарника и первой выкатилась на улицу, - к горлу вновь подступала тошнота. Забежав за угол дома, чтобы не блевать прямо у крыльца и тем самым хотя бы попытаться сохранить остатки достоинства, Шазра наткнулась там на гигантского черного пса. Пес шумно втянул носом воздух и, открыл было пасть, чтобы залиться негодующим лаем из-за очередного покушения на свою территорию,  но танцовщица его опередила, наконец позволив себе стошнить. Зверь осуждающе посмотрел на редгардку, как бы вопрошая «ну и как мне переметить это?». Шазра же витиевато выругалась на смеси йоку и хаммерфеллика и пошла назад.

Сумерки почти полностью успели превратиться в ночь, кроме того, начинал накрапывать холодный дождь, но это было сейчас настоящим счастьем. Крупные капли смывали с одежды и тела все мерзкие липкие запахи, отрезвляя рассудок.
- Она у тебя нескончаемая, что ли?- поинтересовалась девушка, указывая на бутылку в руках данмера.- Дай-ка сюда.
Шазра прополоскала рот и сплюнула в траву.
- Идем,- коротко сказала она, возвращая бутылку.
Дождь усиливался, но вместе  с тем, чем дальше они отходили от треклятого особняка, тем веселее и спокойнее становилось на душе.
- Прости, я правда не знала, что там,- Шазра кивнула в сторону дома,- такое. Но не думай идти сейчас к страже или не думай идти завтра к Ацилию, понял? Ты мне кажешься славным парнем, даром, что такой пройдоха. Как тебе удалось все это провернуть? Боги.- Танцовщица расхохоталась и хлопнула Данеля по спине.-  Боги тебя любят, похоже, но второй раз так может и не свезти… Кстати, отсчитай мне двадцать процентов, пока не забыла. Я почти согласна на пятнадцать за то, что ты не бросил меня там одну.

После эйфории от успешного освобождения из наркоманского притона и отдельной радости от скорого протрезвления Шазра ощутила у себя явный «синдром картошки»: стойкое желание полежать в темном углу и чтобы никто, ну совершенно никто не трогал ее хоть какое-то время. Поэтому на предложение Данеля отправиться обратно в таверну и продолжить кутеж девушка отреагировала без энтузиазма, но все-таки согласием, так как местечка, где можно было бы спокойно отлежаться, у нее все равно не было. В конце –концов не в цирк же возвращаться: после выступления там наверняка сейчас все пьют так, что любой Ацилий обзавидуется. Кроме того, до «Дуба и патерицы» идти было куда ближе, чем до цирковых кибиток, и это стало решающим аргументом в недолгих размышлениях Шазры, у которой уже зуб на зуб от холода не попадал.

В дороге Данель опять принялся тараторить как ни в чем не бывало. Ацилий у него не проблема, стража- чурбаны, и далее по списку. Его, похоже, ничто не могло смутить. Ни непогода, ни похмелье, ни возможность расстаться с жизнью так, что тело после не найдет даже самый старательный некромант. Ну что за мер? Но, наверное, это издержки профессии. Когда подторговываешь сомнительными, да еще и крадеными артефактами, то чувство опасности, должно быть, становится для тебя привычным делом, и между улепетыванием от одних мордоворотов, и прятаньем от других ты действительно успеваешь искренне полюбоваться звездным небом. Шазра подумала, что даже по ее меркам такая жизнь…уж слишком задорная, и что она хотела бы иметь твердую уверенность, что сможет в далеком будущем увидеть своих внуков, а не через пару-тройку лет дно канавы. Впрочем, Данеля она не осуждала, он ей нравился, да и глупо осуждать того, кто помог тебе заработать.
- Сколько- сколько? Ты серьезно?- Шазра округлила глаза, глядя то на Данеля, то на протянутый им кошель. У танцовщицы в голове не укладывалось: он мало того, что не бросил ее и не свалил с гигантской суммой в неизвестность, так еще и отдает половину? Шазра стояла в ожидании того, что данмер рассмеется и спрячет деньги назад, но он стоял и терпеливо ждал, пока девушка заберет кошелек. – Спасибо...

Осторожно- осторожнее, чем брала в руки сферу, Шазра взяла кошелек. Скамп возьми, какой тяжелый! Она сунула его в карман в складках широкой юбки, сразу почувствовав, как с одной стороны оттянулась ткань. Нет, теперь точно нельзя возвращаться в цирк, пока она не придумает, что делать с такими деньжищами. Шазра разом повеселела.

- Ты недооцениваешь Ацилия,- заметила девушка, когда они с Данелем вновь резво двинулись в сторону таверны- с каждой минутой дождь накрапывал все сильнее.-  Думаешь, он бы смог управлять шахтами, если бы был просто безмозглым наркоманом? И не забывай, что вообще-то только мы с тобой его знаем, как наркомана, для всех остальных он почтенный житель, давший работу половине Коррола. Так что…просто будь осторожнее, сладыш. Не болтай много в таверне и золотом своим не свети, а то уж больно лихо ты любишь тратиться, как я погляжу.

Шазра улыбнулась, взглянув в лицо данмера, тихо радуясь тому, что он не повторил своего вопроса, как и зачем она познакомилась с Ацилием. Полунищая смазливая девчонка и богатый одинокий мужик? Тут не надо быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться. Но все это в прошлом, теперь она сможет сама о себе позаботиться. Только вот хорошенько поест и обсохнет.
И им определенно везло в этот вечер, так как в до отказа набитой таверне нашелся столик, даже что-то из еды… и конечно, выпивки.

- Бренди – не ром, это я уже пробовала,- уверенно заявила Шазра, когда имперка убежала выполнять заказ.- Так что не бойся, сладыш, должно обойтись без… как это? Икссексов? Сексцессов? Тамриэлик мне еще плохо дается,- девушка вновь улыбнулась: как обычно крайне мило, когда чувствовала себя глупо. Все в порядке было у нее с общим наречием, не считая западного акцента, но вот со сложными словами – да, они не давались ей даже на родном йоку. – А ты местный? Или тоже кочуешь туда-сюда?
Шазра перекинула мокрые волосы на другое плечо, чтобы можно было прижаться к подсевшему рядом Данелю. До очага было далековато, а алкоголь нести не торопились. Впрочем, когда появилась заветная бутылка, редгардка не отстранилась, и лишь дымящееся блюдо с ребрышками и картошкой стало действительно серьезной причиной для того, чтобы немного подвинуться. Танцовщица уплетала так, что за ушами трещало, но не переживала о съеденном: карман грели целых восемьсот септимов. Закончит с этим, а потом непременно что-то сладкое!

- Йа мгу ваш даму?
Один из фермеров, покачиваясь, оперся на спинку стула Данеля и склонился над их столом в дурацком полупоклоне, явно пытаясь соблазнить Шазру отправиться с ним танцевать. Шазра в свою очередь с грустью посмотрела на блюдо, думая о том, что теперь последняя картоха достанется данмеру.
- Я иду, - кивнула она, быстро стягивая под столом сапоги и пихая в один из них кошелек- а то, не приведи боги, вылетит из кармана. Девушка поднялась навстречу фермеру, не то чтобы тот был верхом привлекательности- мужик себе мужиком средних лет, но надо было немного растрясти место для сладостей. Для пущей храбрости Шазра взяла стакан Данеля (свой она не успела наполнить) и опрокинула в себя тамошние остатки бренди.

Сгрудившиеся вокруг музыкантов гуляки встретили новую парочку одобрительным гулом, музыканты заиграли громче, и тут воодушевленный фермер ударился в пляс, напоминающий ритуальные прыжки кочевников над убитым трупом пустынного рыхлителя. Шазра запрокинула голову и захохотала, попутно так же в танце уворачиваясь от лихих па своего партнера. Странно было танцевать и не думать о том, как ты выглядишь: что на лицо упали волосы, или как красивее выставить ногу,  танцевать просто в свое удовольствие, пусть смешно и незатейливо. Хотя это было уж точно не про фермера- тот так самозабвенно выкидывал коленца, что вскоре образовал вокруг себя пустое пространство. Это никак не устроило часть других посетителей таверны, которые только начали выдавать под дудку свои робкие «три притопа, два прихлопа» и требовали для себя место.
Чтобы не быть сдавленной между увлеченными танцевальной битвой коррольскими работягами, девушка влезла на прилавок. Заметив это, один из музыкантов- редгард, стал быстрее отбивать ритм на дарбуке, перекрывая звучание своих коллег. Шазра хмыкнула и, дразнясь, повела из стороны в сторону бедрами, выписывая восьмерку, толпа немного притихла и расслабилась, предвкушая новое зрелище. Стоящая же за прилавком трактирщица недовольно дернула танцовщицу за край юбки, требуя, чтобы та немедля слезла- все-таки «Дуб и патерица» считалось фешенебельным заведением, а не грязным портовым кабаком, но Шазру уже было так легко не остановить. Разгоряченная алкоголем и всеобщим вниманием кровь требовала сомнительного веселья.
Девушка нашла взглядом Данеля и улыбнулась. «Так ли тебе все нипочем, сладыш?».

- Минутку внимания! – танцовщица остановилась и вскинула над головой руки.- Сегодня я и мой…
- Покажи сиськи!- донеслась нетерпеливая просьба из зала.
- Я и мой друг…
- Сиськи!
- Мой друг Данель и я покажем вам другое представление, дамы и господа!  - крикнула Шазра, злобно зыркнув в сторону озабоченного мужлана. – Делайте ставки, с какого расстояния я собью с его головы яблоко! Остались в этом городе яблоки? А ножи? Я не слышу вас!

С ножом, который кто-то услужливо вложил в руку Шазры, можно было смело идти один на один против пещерного медведя, но кидать этот тесак в яблоко было нельзя. То есть можно, конечно, но там ни от яблока, ни от подставки ничего не останется. А если в роли подставки голова?..
«Да ну брось, ты этого не сделаешь. Не-еет. И не надо так улыбаться. Нет, Данель, ты что, чокнутый? Во имя Сатакала, он правда чокнутый».
Танцовщица с ужасом смотрела на то, как Данель собирает с зевак деньги, ссыпает в свой карман и идет к дальней стене, поигрывая яблоком. Еще до того, как ей подсунули это…орудие убийства, Шазра рассчитывала, что данмер все обернет в шутку или подставит кого-то вместо себя, но не станет рисковать своей жизнью ради того, чтобы просто подыграть ей в ее же шоу. В конце концов она могла бы и так его устроить- сиськи всегда беспроигрышный вариант в таком случае. Но…нет. С шутками-прибаутками он водрузил себе на макушку сраное яблоко. И все бы ничего, но смотрел в этот момент Данель на нее с такой вызывающе озорной физиономией, что Шазра аж поперхнулась от возмущения.
«Сомневаешься, что брошу? Ну что ж. Это был твой выбор, никто тебя не заставлял- видят боги».
Девушка взвесила на ладони ножище- бросать такой, тем более с высоты прилавка, на котором она стояла, означало в лучшем случае заполучить данмерский скальп, в худшем- неровно раскроенный данмерский череп. А народ, меж тем, ждал. А двое вышибал, вызванных спровадить редгардку, все ближе. Шазра выдохнула и что есть сил метнула нож- намного, намного выше дурацкого яблока. Впрочем, куда он в итоге воткнулся,-  девушка так и не поняла, так как обзор загородило чье-то падающее на Данеля пьяное тело.
- Г-глабрио?- выдохнула, не веря своим глазам, Шазра. В другой бы раз ей польстило, что из-за нее дерутся двое мужчин. Ну то есть один –точно, а второй просто пытается не схлопотать в морду, но это скучная деталь. Так вот, польстило бы, но в другой раз. А ныне мало того, что ей сорвали выступление, так теперь еще и все внимание переключилось с нее на этих двух идиотов. Такого Шазра простить не могла.
- Эй, прекратите оба! – она топнула ногой, босая пятка липла к прилавку. – Гла-аа… то есть незнакомый мне мужик, отвали от него! Данель, осторожнее!
Увлеченная созерцанием разгорающегося боя, в который – по всем канонам всех таверн- оказалась вовлечена уже добрая половина пьющих, Шазра не заметила, как к ней таки прорвался один из охранников. Без лишних слов он дернул танцовщицу за юбку, и когда девушка свалилась на него, то перекинул через плечо и с молчаливым осознанием дела потащил ее к выходу. Болтаясь вниз головой, Шазра успела заметить, как бутылка рассыпалась осколками возле лица удивительно- до-сих-пор-живого Теласа.
- Данмеры! Не сдаются!- с этим торжествующим воплем, охваченная пылом сражения, которого миновала, девушка воткнула в задницу вышибалы ухваченную со стола двузубую вилку. Тот взвыл не своим голосом, пинком ноги распахнул дверь таверны и выкинул танцовщицу спиной вперед.
Лежа и разглядывая темное небо, слегка щуря глаза от падающих капель дождя, Шазра подумала, что на своей цирковой карьере в Корроле может ставить крест. Благо Сиродиил, говорят, большой… Что-то рядом пошевелилось, и редгардка сообразила, что не только мокрая грязь смягчила ей падение. Крякнув, Шазра перекатилась на бок. Под ней аккуратно впечатанным в булыжники валялся маленький пузатый дедок.
- Пресвятая чешуя Сатакала, этого еще не хватало!- выругалась девушка. Видимо, ей суждено сегодня кого-то угробить. Она присела рядом и стала аккуратно хлопать дедулю по щекам.- Эй, эй, эй, вы живы?
- Почему ты такая загорелая, моя Дибелла?
- Так, подъем, старче.
Шазра соскребла очухавшегося дедка сначала с грязи, затем грязь – с него и подтолкнула в сторону таверны (он же туда направлялся?). Дверь за ним скрипнула; с той стороны сначала повисла тишина, а затем снова раздался звук разбиваемой посуды и переворачиваемой мебели вкупе с бесконечно льющейся бранью.
- Деньги!- опомнившись, завопила танцовщица и схватилась за голову. Однако ломиться обратно в гущу событий не спешила: она все-таки не Данель, ее удачливости может и не хватить на то, чтобы выбраться обратно живой. Лишь стоило вспомнить о воре, как тот собственной персоной появился на пороге таверны. Не охающий и не истекающий кровью, а ржущий конем, к тому же с ее сапогами, чьим-то плащом, блюдом пирожных и, конечно же, недопитой бутылкой бренди наперевес.  Шазра некоторое время в немом изумлении смотрела на данмера, затем стала дурацки ему подхихикивать, пока наконец не разразилась таким же бесстыдным хохотом.
- Видала я везучих засранцев, но ты переплюнул их всех, - с восхищением заметила танцовщица, пихая пятки обратно в обувь, а кошелек- в карман. Блюдо с пирожными было бережно спрятано под полу не по плечу большого плаща. Наверное, если бы Шазра не успела заново вымокнуть, пока валялась на улице, то плащ был бы еще и теплым, но это значения не имело. Было приятно, что Телас вообще захватил его для нее. Предложение продолжить их скромное празднество в его комнате в другой таверне также вызвало у Шазры лишь одобрение, в конце концов, негоже расходиться, пока не допита вскрытая бутылка.
Недолгой дорогой до «Серой Кобылы» танцовщица с хихиканьем пыталась вызнать у Теласа, есть ли у него на теле какие-то амулеты или хотя бы бутылочка с зельем в кармане- что-то, что бы объясняло его непозволительную удачливость. Парочка шумно ввалилась в таверну, народу здесь было меньше, чем в разгромленной «Дубе и патерице»,  но зато отличался он куда большим колоритом.  Шазра сразу потянула Данеля к лестнице, чтобы тот не успел с кем-то из этих сомнительных личностей начать разговор. Или они – с ним. Неважно. Хорошенького понемножку.
У прилавка беседовал с протирающим кружки тавернщиком невысокий мужчина. Он оглянулся на вновь прибывших, и тут Шазра застыла. Они были идеальны. Навощенные, слегка подкрученные, волоском к волоску, очень верной длины и толщины усы. С маленькой выстриженной бородкой. Такую потрясающую растительность редко встретишь- и уж точно не у местных коррольских работяг. Шазра спохватилась, что слишком долго разглядывает чужие волосы, ее глаза встретились с глазами приезжего щеголя, и тут ждало разочарование. Глаза, а точнее взгляд, был тяжелый и неприятный, как и весь облик мужчины в целом, несмотря на всю его продуманную холеность. Щеголь отвернулся, а Шазра, словно стряхнув оцепенение, поспешила подняться наверх.
- Видел того типа? - начала девушка, когда только Данель закрыл дверь в комнату.-  Он очень уж неместный, а? Ты не думаешь, что…ну и что! Ну и даже если это тот самый приятель Ацилия, нам ведь нечего бояться. Я просто трезвею, вот и паника. Надо выпить.
Не дожидаясь приглашения, она прошла вглубь комнатушки и поставила блюдо с пирожными на неубранную постель. Затем вновь вытащила ноги из сапог, и поставила сапоги рядом с кроватью. Пусть просохнут, да и босиком оно всегда удобнее. Сняла плащ и бросила на один-единственный стул.
- Давай завтра уедем. Мы с тобой неплохая команда, а?-  вдруг сказала Шазра и подошла обратно к Данелю- вплотную, чтобы в пыльном полумраке видеть его лицо.- Я знаю, почему ты воруешь. Дело не только в легких деньгах, которые оказываются по итогу не такими уж легкими. Дело в азарте. Когда здесь,- она положила ладонь ему на грудь,- бьется чаще. Сладко и часто. Ты на пределе своих возможностей. Я понимаю, я могу тебе это дать! Давай объединим наши…э-ээ.. усилия и… э-э… деловые предложения не мой конек. В общем, предлагаю тебе подумать, чтобы влиться в цирковую жизнь. Там все, как ты любишь, только проблем с законом нет. Почти.
Тут девушка заметила, что оставила на рубахе Данеля небольшое пятно. Глянула на свою ладонь- ну конечно, грязная, она же смягчала руками свое падение. Как и задницей. Шазра попробовала оттереть грязь с цветастой юбки, но по влажной ткани сделать это было невозможно. Шазра запаниковала больше, чем от вида усача. Грязная- значит, некрасивая. Некрасивой быть нельзя.
- У тебя не будет запасной рубахи? Я бы переоделась, пока мои вещи немного не просохнут. И отдай мне уже бутылку.

Данмер направился искать несчастную рубаху в своих вещах, а Шазра еще несколько мгновений стояла лицом к двери, сжимая в руках бутылку и чувствуя, как горят щеки- отнюдь не от хорошего глотка бренди. Во имя Сатакала, все это столько раз уже было в ее жизни: закрытые двери в темных комнатах, чужие руки на талии и горячее, щекочущее кожу, дыхание. Столько раз, но не с такими, как Данель. Или все-таки в крови говорил алкоголь? Такого количества в ней его еще тоже не было.
Отвлечься на свой внешний вид было глупо, но необходимо, чтобы скрыть внезапное смущение. Грязь и не думала отчищаться от юбки, Шазра в итоге плюнула и снова прибегла к спасительному средству, хлебнув бренди. Она повернулась к вору, рассеянно глядя на то, как он обозначает широкий ассортимент своего рюкзака, среди которого таки нашлась запасная одежда. Шазра поставила бутылку на пол и принялась раздеваться, попутно отвечая вору:
- Этот цирк не моя семья. Большая часть актеров- редкостное и бездарное дерьмо,- мокрый узел шнуровки на жилете никак не поддавался ногтям. – Ты один стоишь их всех, а научиться паре трюков- ерунда! Придумаем тебе номер, какой еще не видели ни в одном конце Тамриэля!

Справившись со шнуровкой, Шазра потянулась за лежащей на постели рубахой, но, пойманная за руку, оказалась на коленях Данеля. Его ответное предложение отправиться с ним в счастливое будущее из грабежей и побегов было неожиданным и - что уж, куда более сомнительным, чем ее идея с цирком, но редгардка чувствовала, что готова согласиться. В конце -концов, у Данеля было столько возможностей обокрасть и бросить ее в этот вечер, но он даже в суматохе драки вспомнил о том, что Шазра мерзнет и прихватил плащ. Так неужели он не сумеет позаботиться о ней и дальше? Танцовщице и правда очень хотелось быть «счастливой звездой» этого данмера, но почти полностью отключившееся сознание трубило, что никакого «разбогатеем», как он сказал, не будет. Они вновь и вновь спустят все до последнего септима на алкоголь, сладости и комнату в очередной таверне. В лучшем случае. В худшем однажды захотят испытать эйфорию посильнее, и это будет начало конца.
Редгардка соскользнула с колен Данеля.

- Обещай, что подумаешь над моим предложением,- жилет сброшен на пол. – Цирк станет таким, каким захотим мы. И ты будешь делать там, что захочешь. Никаких обязательств,- широкий пояс был развязан, и юбка с шорохом так же упала на доски. Огонь жаровни отбрасывал причудливые тени на темную гладкую кожу танцовщицы. Она вновь приблизилась к данмеру и взяла его за подбородок. –  Обещай, что подумаешь. Я готова ждать, и ты знаешь, где искать меня. Лишь обещай.
Утвердительного кивка было довольно, и Шазра, улыбнувшись, прильнула к губами вора. Руки редгардки легли на его плечи, мягко надавливая и заставляя тело откинуться назад.

Она проснулась первой, и некоторое время лежала, разглядывая Данеля. Во сне лицо несносного вора выглядело по-детски умиротворенным, что шло ему не меньше его бесшабашной веселости.  Осторожно, чтобы не разбудить, а это было сложно, ибо кровать скрипела нещадно от каждого движения, Шазра перелезла через вора. Сквозь закрытые крохотные ставни пробивался солнечный свет, но судя потому, как тихо снаружи, было еще очень рано. Самое время, чтобы уйти. Танцовщица слишком хорошо провела вчерашний вечер и ночь, портить их возможной совместной неловкостью дня не хотелось. Захочет- найдет ее. Он обещал подумать. Словно в ответ на ее мысли, Данель зашевелился, но словно решив в последний момент не просыпаться, просто перевернулся на бок и натянул одеяло повыше.
Из кучи разбросанных по полу вещей и одежды, Шазра выудила детали своего костюма- все такое же грязное, но хотя бы сухое. Кое-как приведя себя в порядок, девушка тихо поцеловала по-прежнему безмятежно спящего вора в висок и вышла из комнаты.

На улице было свежо, но солнечно и действительно удивительно тихо; мурлыкая себе под нос что-то на йоку и радуясь тому, что сушняк мучает не так уж и сильно, Шазра шла туда, откуда начала свои приключения- на главную площадь, наверняка циркачи не убрали за собой ни шатер, ни помост, там же напились вчера и сейчас дружно дрыхнут. Ничего, встанут, не развалятся. Лучше убрать все с площади, пока город еще не проснулся. Завернув за угол дома, танцовщица столкнулась нос к носу с двумя нордами. Хотела было пробормотать «извините» и обойти, но, подняв голову, узнала в парочке мордоворотов Ацилия. Оба ухмыльнулись, и стало понятно: эти двое тут не просто утренний променад совершают и, к сожалению, это было последним, что успела понять Шазра прежде, чем провалилась куда-то в темноту.

В лицо ударило что-то холодное и мерзко-мокрое. Девушка вздрогнула и закашлялась, взгляд никак не мог сфокусироваться.
- Очнулась? Я уже испугался, что мои парни перестарались. Цветы такие хрупкие, верно?
Собрав силы, Шазра подняла голову- в шаге от нее стоял со стаканом и графином- на это раз с водой Ацилий. Редгарка в страхе дернулась, но обнаружила, что сидит на стуле с примотанными к его спинке руками.
- Тише, еще упадешь, снова ударишься,- убедившись, что пленница пришла в сознание, Ацилий отставил графин и стакан на стол и взял маленький аккуратный нож. Это была другая комната…нормальная комната. Чистая, светлая, обставленная со вкусом, ковры вон, и даже книги в шкафу имеются, картина какая-то... И посреди этого домашнего уюта связанная мокрая Шазра, которая даже всхлипнуть не могла от испуга. Все казалось каким-то идиотским страшным сном.
- Ну,- продолжил Ацилий, приставив тонкое лезвие к смуглой щеке танцовщицы. - Рыцари Скарабея? Камень душ, дрянь? Сразу признаешься или будем геройствовать?
- Ацилий, прекрати,- донеслось с боку. Развалившись на кушетке, с каким только можно изяществом полулежал-полусидел вчерашний усатый знакомец. Он с задумчивым видом очищал апельсин. – Не лицо. Ее потом продать будет невозможно. Если не терпится запачкать свой чудесный ковер, то начни с пальцев на ногах.
-  Это не я!- от реальной перспективы лишиться какой-то части своего любимого тела у Шазры наконец прорезался голос. – Я ни в чем не виновата, я не знаю никаких рыцарей!
Прилетевшая пощечина заставила ее вновь замолчать.
- Не лицо-оо, Ацилий,- поморщился усач, аккуратно разламывая апельсин на дольки.  Он поднял глаза на редгардку и вдруг прищурился.- Эй, а я тебя знаю. Сначала не признал, ты вчера была в капюшоне, но теперь вижу. Да-а. Твои глаза не спутать, сияют голубым, как камешек в вашем артефакте.-  Он криво усмехнулся и отправил в рот кусок апельсина. Упоминание же артефакта привело его друга имперца в бешенство, он снова замахнулся на Шазру, но усач жестом остановил его. – Погоди, успеется. Сначала приведем данмера. Отправь своих парней в «Серую кобылу», он должен быть там.
Ацилий вышел из комнаты, а его приятель, подмигнув Шазре, спокойно продолжил уминать фрукт, словно они тут просто еще одного гостя к завтраку ждут. Танцовщица съежилась и опустила голову. Она еще была не очень уверена, в том, что происходит, и потому, с одной стороны, ей хотелось, чтобы Данель уже успел проснуться и покинуть таверну, с другой- что бы там с этой сраной сферой ни было- ну ведь это правда не ее, Шази, вина! и гибнуть из-за такого совсем не хотелось. В одиночку уж точно.

Громилы синхронно разжали руки, и находящийся в бессознанке Данель рухнул ничком на пол. Парочка мордоворотов отправились убирать по приказу Ацилия ковер, и стоящий на ковре стул с привязанной к нему Шазрой поехал куда-то к выходу.
- Два идиота!- рявкнул Ацилий, чувствуя, как у него начинает дергаться левый глаз. – Поднимите ее сначала!
Растерявшиеся громилы резко потащили за край ковра, и стул с танцовщицей с треском завалился на бок. Разобрать пока было сложно, но Шазра надеялась, что треск издал точно стул, а не какие-то из ее костей.
- Тащите веревки и данмера,- прошипел Ацилий, массируя себе виски. – Осторожнее с ним. Да я о ковре, скамп вас дери, не смейте мне его мять!
Данеля кое-как соскребли с пола и примотали к другому стулу, Шазру вернули в исходное положение. Она обеспокоенно повернула голову в сторону данмера- тот отчаянно дергался в путах, и девушка выдохнула. Жив. Впрочем, Ацилию, похоже, не терпелось это исправить. Шазра завизжала, когда кочерга встретилась с лицом вора,- кровь из его ранее разбитого носа полетела во все стороны. Данель закашлялся, но терять сознание повторно пока не думал. Более того, он нашел в себе силы, чтобы… не сдать Шазру? Девушка не верила своим ушам. После такого удара она бы заложила даже родного деда, лишь ее бы больше никто не трогал, а Данель –вон, оказался каким благородным. Когда они выберутся отсюда, надо будет проставиться, подумала Шазра. В том, что они выберутся, редгардка не сомневалась. Она на физическом уровне не воспринимала мысль о том, что может погибнуть. Вот так, молодой и такой прекрасной? Вот в этой вот милой комнате? Вы серьезно? Да еще и из-за плафона от люстры?
Усач от души смеялся. «Хи-хи» издали стоящие у дверей громилы-норды, но всех перекрыл громкий и бесстыдный ржач танцовщицы. Она хохотала, запрокинув голову на спинку стула, хохотала, пока на глазах не выступили слезы. Она хохотала бы и дальше, но вдруг поняла, что делает это одна и в гробовой тишине.
- П-простите, увлеклась… А что такое плафон?
Снова повисла пауза.
- Ну как тебе объяснить,- начал усач, поглаживая маленькую бородку.- Такой декоративный элемент люстры, пожалуй. Ацилий, я верно говорю?
- Да она издевается… - имперец с выпученными глазами уставился на Шазру. Костяшки все еще сжимающей кочергу руки побелели. – Сраная редгардка! Не смогла распознать люстру из Сентинеля!
- Я кочевница! У нас в пустыне вообще мебели нет, чтобы знали-и-а-аа!
Кочерга в последний момент изменила свою траекторию и вместо лица опустилась на сгиб плеча и шеи- так, что у Шазры искры из глаз посыпались. Ацилий с запозданием вспомнил просьбу своего приятеля не калечить девчонку и полностью увести удар в сторону не смог.
- Вы вернули деньги назад. Что вам еще нужно? Давайте мы просто извинимся и уйдем,- заплакала танцовщица.- Мы правда не специально, мы не знали… Господин, зачем мне обманывать тебя? Господин, умоляю…
- Замолчи, пожалуйста,- уже серьезно сказал усач, поморщившись, как от зубной боли.-  Сопли, слезы, стенания нагоняют жуткую тоску на меня. Сразу настроение портится. Вот! Вот, уже! Испортилось.
Он прошел обратно к дивану и откинулся на него, с крайне скучающим видом уставившись на висящую рядом картину. На холсте олень со стрелой в боку отбивался рогами от своры собак, где-то на заднем фоне виднелись силуэты лошадей и всадников.
- Пошлость какая. Хотя… А… Ацилий… - усатый медленно растянул губы в улыбке.- Как там поживают твои псы? Вчера видел только одного.
- Пришлось рассадить по углам, грызлись весь день,- Ацилий для острастки еще разок ударил – на сей раз по колену Данеля и отбросил кочергу. – А что?
- А то, что я, кажется, придумал, как хочу развлечься. Так, слушайте меня все! Особенно вы двое, у меня для вас хорошие новости. Тебя я продавать передумал, и тебе уши никто отрезать не будет. Но все же просто так, к сожалению, отпустить вас не могу. Поверьте, я бы очень хотел, но… Но я так рассчитывал пополнить свою коллекцию чем-то оригинальным, а мой друг так хотел немножечко скуумы, а теперь мы оба ни с чем. Несправедливо, верно? Верно. Но, чтобы исчерпать свою вину, вам всего-то предстоит пробежать немного по лесу назад, сюда, до этого дома. Пустяки, а? Только не очень-то весело, согласен. Поэтому компанию в гонке вам составят псы славного Ацилия. Ммм? Вопросы, предложения?
Ацилий поморщился, но промолчал. У него не было ни малейшего желания тащиться в лес особенно после того, как всю ночь шел дождь. Но если это умаслит наркоторговца на столько, что тот поделиться со старым другом хоть одним маленьким флакончиком, то скамп с ним, пусть веселится, как хочет.
- Можно мне штаны? – раздался голос Шазры. Узнав, что никто не собирается убивать их конкретно сейчас, она снова приободрилась. Если их развяжут и дадут возможность бежать, то это уже был неплохой шанс по ее шкале оптимизма. – Хочу равных условий. В юбке я повисну на первом же кусте, и тогда точно всем будет скучно.
- Справедливо,- кивнул усатый и ткнул пальцем в сторону проходящего по коридору слуги с ведрами.- Ты. Снимай штаны. Развяжите девчонку.
Как только разрезали веревки, и Шазра повела руками, разминая их, то по-настоящему ощутила боль в обеих из них - от удара об пол и от кочерги. Проклятье.
- Сапоги оставь. Мы же за равные условия, а твой дружок босой. Хм. Я искренне надеюсь, что ты бегаешь быстро, - заметил усач, разглядывая голую задницу танцовщицы, когда та переодевалась.
Руки слушались плохо. Штаны были велики, пришлось взять пояс от юбки. И тут в голову пришла безумная отчаянная идея. Шазра схватила юбку и швырнула в громил, сделала немыслимый прыжок, уворачиваясь от Ацилия, эриал, сальто назад, и вот она уже у окна, вот она уже видит зеленую травку снаружи, как вдруг свист летящего в спину предмета, и Шазра лбом поприветствовала подоконник.
- Я так рад видеть, что мой друг не растерял своих навыков!- восхищенно воскликнул усач, переводя взгляд с растянувшейся на полу в осколках графина редгардки на Ацилия.- Мне не терпится выехать в лес, это будет потрясающе!

- Эй, остроухий.
С головы Данеля стянули мешок.
- Приводи в чувство свою напарницу и вперед, мои милые,- над данмером стоял, улыбаясь усач. Позади него Ацилий ласково беседовал с псами. Вокруг был, собственно, сраный, самый что ни на есть, лес. - О, чуть не забыл. Я оценил то, что никто из вас не сдал другого. Сколько работаю,  такое встречаю редко. Прям сердце радуется. И раз вы решили быть вместе и до конца, то я готов вам помочь в этом благородном деле,- он кинул в вора длинную веревку.- Привяжем вас друг к другу. Равней условий и не придумать.

Организм Шазры четко говорил ей: «Ну давай не будем приходить в себя, а? Там ничего, абсолютно ничего хорошего нас не ждет. Нам так тепло и спокойно в этой темноте, ну же. Нет, не поддавайся, это провокация! Нас потрясут и оставят в покое. Нет, не открывай глаз! У тебя будет все болеть! Я предупредил…».

Трава была ровно такая же, как виделось там, за окном между приоткрытых ставен. Неужели удалось выбраться?  Шазра со стоном повернула голову- над ней склонилось явно чье-то лицо, разобрать за кровавой маской было сложно.
- Д…Д-аанель?..-  наконец хрипло выдохнула танцовщица, в ужасе разглядывая, во что превратился данмер: видимо, пока она была без сознания, Ацилий снова впал в бешенство и отыгрался уже на воре. Или все-таки ей с Данелем удалось сбежать? Органы чувств постепенно приходили в норму, и до слуха Шазры донесся лай псов, лошадиное фырканье, смех… Ацилия со своим усатым приятелем. Девушка снова застонала- не только от боли, которая не замедлила прийти следом, но и от осознания, что за свою жизнь придется еще побороться, а, значит, нужно вставать и бежать. Что? Связанными?
Шазра еще не до конца очухалась, а ее уже поставили на ноги и обмотали вокруг талии толстой веревкой. Другой конец затянули на поясе вора.  Девушка круглыми глазами смотрела на Данеля, как бы спрашивая его: «Это все по-настоящему, что ли?». Она потрогала узел, собственноручно затянутый усатым извращенцем: даже если до вечера стоять и царапать ногтями, то навряд ли развяжется. Может, найдется по пути достаточно острый камень? Острый сучок? Клык медведя? Труп с застрявшим в нем кинжалом?! Не, ну а что? Судя по всему, Ацилий знает толк в развлечениях, наверняка тут уже было всякое. Воодушевления, впрочем, эта мысль не придала. Отметка по шкале оптимизма Шази быстро и уверенно ползла к нулю.

Данель бросился в лес первым, не дожидаясь больше приглашений от усатого изувера, редгардка инстинктивно драпанула в противоположную сторону. Вор упал на спину, Шазра завалилась на бок, вспомнив на йоку такие слова и выражения, которым было впору утонуть вместе с континентом. Ацилий с другом заржали, глядя, как пленники путаются в веревке, пытаясь одновременно подняться с земли.
- Я за тобой,- коротко кивнула танцовщица Данелю, уже даже не пытаясь убрать с лица грязь- нечего терять время, сегодня она предпочтет быть испачканной по уши хоть и в конском навозе, в синяках, ссадинах, но главное, что живой. А у вора, вроде как, опыт в спасении своей шкуры должен быть побольше.
И, судя по тому, как рванул Телас, Шазра была права, вот только к бегу надо было приноровиться, чтобы и веревка не натягивалась, врезаясь в ребра, и на голые данмерские пятки не наступать. Приходилось держать примерно один темп, но быть немного с боку, чтобы не мешать Данелю выбирать путь. Танцовщица не была уверена, знает ли вообще вор, куда нужно бежать, где сраный Коррол, выяснять это- означало снова терять драгоценные мгновения, но почему-то верила в его профессиональную чуйку и… удачливость. В конце концов, многие бы смогли так резво бежать после плотного знакомства их лица с кочергой? Девушка подумала, что на улице города, здоровым и обутым, Данель бы точно дал ей фору.
Послышался нетерпеливый вой и властный окрик Ацилия, - он отправил своих любимцев в погоню.
- Мы не сможем их обогнать, - крикнула Шазра данмеру. – Давай залезем на дерево и решим! Стой!
Она резко затормозила, оба снова свалились, и вовремя: над головами просвистела стрела.
- Забыли, забыли, забыли, бежи-и-им! – заорала танцовщица, на сей раз первой срываясь с места. Пока они будут ползти по стволу- эти извращенцы из них подушечки для иголок успеют сделать.

- Эй, ты попадешь в моих псов,- Ацилий положил руку на плечо приятеля.
- Если попаду в пса, то балморская синь за мой счет- идет?-  улыбнулся ему усач.- Надо подогнать нашу парочку, я заскучал. Не стоило их так избивать, а то еле-еле двигаются.

Израненый Телас, похоже, стал действительно сдавать, уже Шазра двигалась впереди, вертя головой в надежде найти хоть какие-то зацепки к спасению. Справа просвет между деревьями был явно отчетливее. Может, дорога? Точно, дорога! И по ней медленно двигались цветные цирковые повозки- этот ядреный цвет за пару миль видать, собственно, на то и расчет был, когда красили. Шазра снова остановилась, хватая ртом воздух. Ацилий, наркота, голодные псы и риск получить стрелу в затылок- все это меркло и бледнело в сравнении с тем, что у нее увели ее же цирк!
- О-о-оонда-а-аар!- испустила истошный вопль Шазра. В следующее мгновение все произошло слишком быстро. За спиной вдруг послышалось рычание, и из кустов появились готовящиеся к прыжку псы. Танцовщица завизжала, закрывая лицо руками и падая не землю, но не потому, что прижали когтистые лапы, но потому, что вниз потащила веревка на поясе. Шазра отняла от лица руки,- совсем рядом Данель извивался и боролся с рычащим зверем, не давая вцепиться себе в глотку, второй зверь неподалеку скулил, дергаясь в охотничьих силках. - О-о-оонда-ар!

- Я не давал приказа выдвигаться из города,- Ондар только что проснулся и отчитывал сидящих в повозке циркачей. Голова гудела от вчерашнего дешевого пойла.
- Так Шазра велела,- раздался чей-то голос.- Она в другом фургоне. Вроде как.
- Вот как?- нахмурился Ондар, хлопая себя по поясу, проверяя остались ли после пьянки на месте ножи. Если танцовщица вернулась с утра пораньше, то могла и начать командовать в одиночку. Он откинул полог фургона и спрыгнул на землю, дожидаясь, пока к нему подкатится следующая повозка, на которой явно умирал от похмелья возничий- босмер.
- О-ооннда-аар! – раздался крик. Голос явно принадлежал испуганной Шазре. И орала она уж точно не из фургона.
- Стоять всем!- рявкнул циркач, поворачиваясь лицом к лесу. Там явно что-то происходило, и, прислушавшись, Ондар различил звериное рычание. Снова крики. Повозки затормозили, и актеры высунулись, обеспокоенно переглядываясь меж собой. Всем хотелось поскорее убраться восвояси, но у Ондара было другое мнение. – Это в той стороне, за мной!
Без лишних слов, с готовностью, выпрыгнули из повозок двое- редгард и бретон, остальные циркачи замялись, видимо проверяя чистоту своих ботинок. Ондар об этом не думал, он уже несся вперед, ловко лавируя меж стволов деревьев. Сначала он заметил вздёрнутого за лапу черного с подпалинами пса, затем- второго пса, который терзал… сначала Ондару показалось, что Шазру, но нет, девушка просто извивалась рядом со зверем, почему-то не имея возможности подняться. Метать нож было рискованно, Ондар с размаху съездил псу по окровавленной морде поднятой впопыхах толстой палкой. Следом подскочили редгард и бретон. Предоставив им возможность разбираться со зверем, Ондар склонился над Шазрой и взялся пилить опоясывающую ее веревку- плетение было плотным, и метательный нож справлялся плохо. Веревка лопнула, циркач поднял на руки Шазру и поспешил со своей драгоценной ношей обратно к фургонам. Откуда-то сбоку  из леса донеслись явно приближающиеся мужские голоса и конское ржание.
- Помоги ему, помоги ему, - невнятным осипшим от визга голосом твердила редгардка, тыкая пальцем за спину Ондара.
Ондар оглянулся на распростертого данмера: на его взгляд, это была далеко не та ситуация, чтобы проявлять участие к посторонним- самим бы выбраться, но Шазра с нездоровой энергией упорствовала, рискуя соскочить с рук и ринуться назад, поэтому циркач крикнул через плечо:
- Клод, Эсхан, хватайте парня. Живее!